Господи, ни охнуть, ни вдохнуть

Не так давно я разговаривала с одним мужчиной, у него были сложные взаимоотношения с Господом. Не то, чтобы мужчина в него не верил совсем, так было сказать нельзя. Ведь у него к Господу было много сочувствия. Но и веры у него полной не было.

Мужчина руководил очень крупным холдингом, много работал и сильно уставал.

Такую же участь он отвел и Богу, вообразив, что присмотр за сотворенным должен выматывать чрезвычайно и отнимать последние силы. Это когда сил нет от слова «совсем». И держаться тогда можно только на любви.

Потому как выслушивать такое доносящееся до тебя ежесекундно без любви? Без любви никак:

— Господи, спаси, дай ей немного жизни…

— Господи, забери ее к себе, посмотри, как она мучается…

— Господи, пусть он останется со мной…

— Господи, ну, пусть же наконец, он соберет вещи и уйдет от меня, сил никаких нет…

— Господи, накажи его за все, что он сделал…

— Господи, прости его, прости…. и меня тоже прости….

«И каково это быть на таком месте, когда постоянно ходишь под выбором этого «казнить нельзя помиловать»? Совершенно невыносимая ноша, — снова и снова сочувствовал мужчина творцу, — о чем только его не просят, чего только не желают, не жалея никого: ни себя, ни другого..»

Он пока еще не осмеливался посочувствовать себе самому. Ведь на это нужно огромное мужество и принятие. Другому сочувствовать легче.

— А чтобы Вы могли пожелать для Господа? — спросила я его

— Странный вопрос. Наверное, за всеми нашими людскими желаниями, не забывать о себе…

— Важная это вещь в мире – умение не забывать о себе, когда на тебе многое держится, — размышляла я вслух.

— Мне кажется, я начинаю понимать….

«….Снег. И мы беседуем вдвоем,
как нам одолеть большую зиму…
Одолеть ее необходимо,
чтобы вновь весной услышать гром.
Господи, спасибо, что живем!…»

 

Фокусы фокусировки

На детской площадке играли малыши. Один из них взял в свои пухлые с ямочкам ручки мячик, подошел к небольшой горке и пустил с нее игрушку. Ему было интересно и забавно смотреть, как мяч катится по горке, набирая и увеличивая по экспоненте свою скорость, припрыгивая от незначительных препятствий. Ребенок с восторгом рассмеялся.

Мяч же, исчерпав всю энергию первичного импульса, остановился и замер. Замер и малыш, словно находясь в какой-то надежде, ожидании, что вдруг мяч оживет и покатиться дальше.

Фокусы фокусировки
Я не заканчивала физико-математическую школу, и мне трудно, да и не зем описывать формулами то, как объект увеличивает скорость. Мне интересно другое, много раз я наблюдала это не только с объектами, а с эмоциями, мыслями и поведением людей. В своей работе и жизни видела, какую роль играет импульс в жизни других людей, меняя их мышление, чувства, решения, поступки, как в положительном, так и в отрицательном направлении.

Когда человек попадает и переживает какую-то тяжелую и неприятную жизненную ситуацию, то его мысли, переживания могут так быстро и так однонаправленно покатиться, что привести к полной подавленности, ощущению тупика, безнадежности, отчаяния. И эти тяжелые переживания еще больше снижают психо-эмоциональный и даже физический ресурс человека.

И в этом состоянии особенно отчетливо начинает казаться, что у твоей жизни просто нет хороших моментов и сторон, не откуда брать ресурс.

Или человек запрещает себе обратить внимание на то, что присутствует в его жизни, как радостное, целительное, боясь обесценить то тяжелое, что сейчас проходит он. (читать дальше…)

 

Без права доступа

Так случилось, что один мальчик Петя был чрезвычайно чувствительным человеком. Казалось, что Петя родился без кожи, так многое в жизни его трогало, задевало, ранило.

Выброшенный котенок, который прибился к помойке – больно.

Увядание цветков – больно.

Шутки многих – тоже больно.

Вот даст тетя Юля конфету, а потом потянет его за ухо и скажет сама с кривой разъехавшейся по обвислым щекам улыбкой: «Кушай конфету, да, смотри, не толстей, а то вон ноги у тебя уже какие толстые, как бутылки. Как ты на них бегать будешь? Задразнят тебя — увальня мальчишки, будешь потом сопли кулаком утирать».

Больно, обидно Пете. Страшно ему.

А бабушка тут же заступиться за Петю: «Это он фигурой в покойного деда пошел. Дурак дураком. Царство ему небесное»

И Пете снова больно, обидно. И не понятно: кто из них дурак. То ли Петя, то ли дедушка Толя, который делал с ним бумажные кораблики. Наверное, оба она дураки в этой жизни.

И от мамы, и от папы слышал Петя похожее, что сильно ранило, а потом это долго болело, не заживало, потому что появлялись новые ранения на старых местах. (читать дальше…)