Девочки всю жизнь убеждены в том, что они самостоятельнее мальчиков и меньше зависят от мнения мамы.
Прочла статью в Частном корреспонденте. Захотелось поделиться. Потому что свидетелем таких разговоров невольно становлюсь в общественных местах, где люди, думая, что каждый более занят собой, чем другими, продолжает в тесноте говорить о сокровенном и наболевшем с кем-то рядом, а рядом оказываются сразу многие. Еще такие темы часто поднимаются на консультациях. А поэтому предлагаю и всем вам прочесть Прочесть и поразмышлять про это самое «маменькое» в нас ли …с нами ли.
И всё же взрослые женщины, гордящиеся своими профессиональными и личными достижениями, после телефонного разговора с мамой порой с трудом восстанавливают душевную гармонию. Ведь так хочется услышать от самого близкого человека слово похвалы и одобрения. Которое почему-то у мам повзрослевших девочек на вес золота…
В детской поликлинике, как всегда, была очередь. Дети и родители коротали время, как могли. Полненький вундеркинд лет пяти в очках вслух бегло читал со стенда информационный бюллетень «Профилактика гриппа и ОРВИ», трёхлетние сестрёнки-близнецы, сидя рядышком на скамеечке, грызли одинаковые большие яблоки, малыши чуть старше года в сопровождении мам деловито сновали туда-сюда по коридору, девочки-школьницы, склонив головы, рассматривали какой-то журнал. Несколько детей разного возраста сосредоточенно эксплуатировали выклянченные родительские мобильники
— Скажите, пожалуйста, кто крайний к педиатру? — спросила только что вошедшая женщина. — Вы? А перед вами ещё много народу? Пять человек? Оооо. Ну что ж, ничего не поделаешь. Пойдём, Костя.
Вслед за женщиной шёл высокий плотный юноша лет четырнадцати с явственно виднеющимися тёмными усиками.
— Слышишь, Костя? Пять человек перед нами! Ну что делать, придётся стоять. Справка нужна. Давай проходи, садись там, — с этими словами женщина решительно взяла юношу за локоть и потянула вперёд, сквозь толпу, к свободной скамейке.
— Да ладно, мам, — смущённым баском протянул усатый Костя, несильно, в общем-то, сопротивляясь и в целом послушно следуя за своей невысокой мамой, словно баржа за катером. — Я постою, насиделся уже в школе.
— Садись-садись, чего стоять, если место есть! В ногах правды нет. Яблоко будешь? — усаживаясь рядом с сыном и искоса взглянув на жующих сестрёнок, предложила заботливая мама. — Я взяла с собой. Вот, держи, мытое уже.
— Да я не хочу, мам, спасибо! — народ уже глазел и улыбался, и Косте было неудобно.
— Ну как знаешь. У меня, кстати, ещё вода есть, хочешь пить? Если захочешь, скажи… Книгу дать тебе? Я учебник физики взяла, давай-ка почитай, чего время терять. Ждать долго ещё. Пять человек, это как минимум час, как раз параграф выучишь…
Красный от смущения парень почти выхватил у матери из рук книгу и уткнулся в неё носом
— Не порти глаза, Костя, не держи книгу так близко. Не сутулься, говорю!.. Выпрями спину, а то будешь горбатый. Не сиди нога на ногу, это некрасиво. Убери ноги, видишь, малыш ходит… У тебя платок есть носовой? Костя, я тебя всю жизнь учу: носовой платок должен быть у человека всегда! Это элементарная культура! Ты в поликлинику пришёл! На вот, возьми мой, мало ли… А расчёска есть? Ну-ка причешись. Вот так… Подожди, это что у тебя на щеке? Дай-ка я вытру… Ну читай-читай, ладно.
Народ с улыбками переглядывался, две девушки с карапузами на руках, сами лет на пять постарше Кости, откровенно хихикали и перешёптывались, парень сидел красный как свёкла и готов был провалиться сквозь землю. Только его мама, казалось, не понимала всей нелепости ситуации. А что такого. Она привела ребёнка в поликлинику.
— Ну вот. А ты ещё удивлялась, откуда такие «мамсики» берутся, как твой Валера, — сказала девушка с малышом на руках подруге, когда парень с мамочкой наконец-то зашли в кабинет. — Вот полюбуйся, лет через десять будет точная копия. Мама с носовым платком так и будет сопли вытирать всю жизнь. И к доктору заходить с сыночком.
— Ужас! — откликнулась вторая. — Бедный парень! Не представляю, чтобы моя мама так себя вела. Я в этом возрасте была уже вполне самостоятельной. По крайней мере в поликлинику ходила одна, точно.
— А потому что ты — не мальчик, — тут же подхватила подруга. — К девочкам у мам, видишь ли, другое отношение. Я тоже в четырнадцать была уже взрослым человеком… С носовым платочком вокруг никто не скакал. А с пятнадцати сама уже деньги зарабатывала…
…Девочки всю жизнь немного гордятся тем, что даже в самом нежном возрасте выглядят, да и являются на самом деле, взрослее и самостоятельнее мальчиков-ровесников. И мамы опекают их гораздо меньше. Девочек раньше оставляют дома одних без присмотра, самостоятельно отправляют в школу или на кружки. Девочки, в отличие от большинства мальчиков, уже в начальных классах школы способны разогреть себе обед, убраться в комнате, сходить в магазин.
Девочек усиленно готовят к самостоятельной жизни с самого младенчества. На день рождения дочке мама подарит пластиковую тележку для уборки «Маленькая хозяйка», набор сковородок, игрушечный пылесос и куклу-младенца с коляской и другими аксессуарами, так похожими на настоящие — пусть приучается. Сыночку же достанется морской бинокль, шпионский набор, энциклопедия чудовищ и новый чудо-конструктор на магнитах — пусть ребёнок развивается и играет.
К десяти — двенадцати годам девочке стыдно не вымыть за собой посуду, не уметь сварить хотя бы макароны и содержать в беспорядке шкаф с одеждой. Мальчику ещё простительно. Что с него взять, с сорванца. Уроки выучил — и то хорошо. Пусть отдыхает. Ну, может, комнату пропылесосит раз в неделю — вот и ладно. Наработается ещё.
«Маменькин сынок» — презрительно называют ровесники ребят, которые находятся под родительской гиперопекой. И «сынок» здесь ключевое слово, ибо словосочетания «маменькина дочка» нет в природе
Тем не менее взрослые женщины, матери семейств, образцовые хозяйки, уверенные в себе профессионалы своего дела и, может быть, даже владелицы собственного бизнеса, весьма уважаемые и респектабельные леди бывают нисколько не меньше зависимы от мнения и настроения своих мам, чем мужчины. Хотя сорокалетняя женщина, впавшая в серьёзную депрессию после разговора с мамой, выглядит не менее смешно и нелепо, чем тот гиперопекаемый усатый мальчик в детской поликлинике.
Давно пора простить и отпустить. И относиться снисходительно, с долей иронии, не принимая близко к сердцу. Как относятся к своей маме взрослые мужчины, вот. Не все, конечно, но большинство. Но у женщин так почему-то не получается. Мамы, вроде бы давно отпустив дочек в самостоятельную жизнь, изо всех сил стараются «не потерять окончательный контроль», советуя, критикуя и портя настроение по мелочам.
Девочки с самых первых лет самостоятельности и всю жизнь изо всех сил доказывают маме то одно, то другое. Борются за независимость, за право принимать решения и планировать свою жизнь, за звание взрослой женщины — в слезах и ссорах, независимо от возраста.
— После разговора с мамой чувствую себя как выжатый лимон, — грустно признаётся одна подруга. — И дети у меня невоспитанные, и дома бардак, и муж не тот, и работа плохая. Хоть ложись и умирай. Нет, ну почему так, а? Вроде живёшь и радуешься, всё не хуже, чем у всех, но стоит с мамой поговорить — ужасней нашей семьи и нет, кажется. Каждый раз слёзы лью, как школьница, а ведь мне сорок лет почти… И главное, этот менторский тон — вот что меня выводит из себя…
— О беременности пока маме не говорила, — рассказывает вторая. — Честно говоря, боюсь её реакции. Она мне со вторым-то сыном все мозги вынесла, дескать, зачем вам это надо. А что будет, когда она узнает, что мы за третьим пошли, не представляю. Я бы вообще ей не говорила до самого конца. Из роддома бы позвонила и сказала, что родила. Но тогда ведь обида будет на всю жизнь… Не знаю даже, что делать.
— Мы машину взяли в кредит, — говорит третья. — Только ты смотри, маме моей не проболтайся. Не хочу ей говорить. Она всё время переживает, что в Москве на автомобиле опасно, столько аварий, дескать. Ну мы её успокаиваем, что на метро ездим. Она вообще не знает, что я права получила и сама за рулём, этого бы она точно не пережила… Ой, да будет опять этот куриный переполох устраивать, таблетки пить демонстративно, звонить каждый час, знаю я её. Лучше не надо…
— Мама посмотрела на наш новый диван и всё настроение испортила… Да как всегда, конечно: она бы, дескать, такой никогда не купила, цвета детской неожиданности. Он мне так нравился, радовалась, когда его нашла, именно такого оттенка, мужа убедила, а сейчас смотреть на него не могу. Хоть продавай его. Не знаю теперь, что и делать.
— После развода мама со мной два года не разговаривала. Вот только-только отходить начала, общаться более-менее. Даже не знаю, как ей сказать, что я уже полгода с Петей живу. И не сказать нельзя, зайдёт когда-нибудь и столкнётся лоб в лоб. Эх, чую, будет опять скандал до небес…
— Мама не знает. Боюсь говорить. Хоть бы только дети не проболтались, — трусливо сознаются наши взрослые и давно профессионально состоявшиеся подруги, матери семейств, образцовые домохозяйки, с пятнадцати лет зарабатывающие деньги на свои нужды и с девятнадцати живущие отдельно. Смеющиеся над «мамозависимыми» мужчинами и над свекровями, которые хлопают крыльями над сорокалетними сынками, ибо мы-то не такие, как эти мужчины, а самостоятельные и независимые.
Никакие мы не независимые и не самостоятельные в глубине души. Мы всё равно маленькие девочки, которым, несмотря на взрослые регалии, отчаянно хочется услышать от мамочки слова любви и одобрения, как в далёком детстве…Маменькины дочки
Елена Дунаева. http://www.chaskor.ru
