Тут без вариантов

Жизнь всегда предлагает человеку большое количество возможностей. Даже в самой невозможной ситуации остается свобода, хотя бы последняя свобода – распорядиться собственным отношением к этой ситуации, решив, как я этот жизненный период буду проходить.

Возможности всегда есть. Они толпятся на территории нашей Свободы. Порой подмигивают и привлекают. Порой скромничают. Иногда дрожат от страха или грустят. Они очень разные – эти наши возможности.

Часто противоречивые, что заставляет их спорить и ссориться между собой. Когда каждая приводит аргументы в пользу своей правоты и защиты и спешит обвинить оппонентку в её иллюзорности или приземленности, в глупости, дороговизне или вовсе невозможности, и поэтому в самозванстве.

Ведь каждая мечтает быть нами выбранной, воплощенной и прожитой, переведенной из разряда Свободы в разряд Судьбы.

Потому что все остальное, отвергнутое нами, поток времени с материнской заботой, нежно и навсегда отнесет в Небытие. На ту территорию, что растворилась во времени и в пространстве, растворив наши не прожитые надежды, не исполненные желания, мечты, грустные радости…все, что мы сочли не вариантом.

Слышу, как девушка громко в телефон кричит: «Все, это тупик. Понимаешь, выхода нет, у меня нет ни одного варианта в этой ситуации»

«Вероятно, человек попал в сложное положение. Может быть, даже ситуацию «плохого выбора»», — думаю я и иду дальше.

Ведь в каждом выборе присутствует потеря, поэтому каждый выбор отчасти горек, в нем приходится отказываться от ценного в возможности, которую человек решает не проживать.

В ситуации «плохого выбора» потери велики с обеих сторон, что кажется ты совершаешь Пиррову победы. А так не хочется терять что-то из ценного, пусть даже возможно ценного. Больно.

Грустное и тяжелое это занятие: терять и оплакивать потери.

Может быть, поэтому иногда легче себе сказать – что вариантов нет!

Чем не вариант – решить остаться без вариантов!

 

Пока не окрепнешь

Что такое посттравматический рост? Бывает ли он вообще? Бывает ли так, что входишь в болезнь в своем незрелом состоянии, а выходишь из болезни созревшим?

Созревшим настолько, что твои слова, поступки, тексты, картины, музыка становятся глубокими настолько, насколько это вообще возможно для твоего таланта..

И тут задаешься вопросом — как такое может быть? И ответ приходит очень неожиданно. Как все чудесное, которое приходит к тебе вдруг на твой зов….

Вдруг отрываешь записи святого Иоанна Кронштадского и читаешь ответ. Читаешь, как если там в далеком прошлом он смог услышать твой вопрос, который ты задала здесь…

И вот, что он пишет: «Есть очень хрупкие души. Эти души могли бы быть разбиты, уничтожены внешним миром. Эти души могли бы попасть в пелену безумия или частичного отчуждения, непонимания. И быть в этом плену, пока душа человека не созреет. Душа каждого  страдающего человека зреет в тишине и недоступности своего так называемого «безумия». Зреет в  отлучении от окружающего мира, и именно благодаря этому плену болезни может вступить в вечность уже зрелой.»

Как же важно каждому из нас иметь свой опыт бытия с собой, собой самым разным — счастливым и несчастным, удовлетворенным и очень нуждающимся, здоровым и больным, богатым и бедным… разным.. и вместе с тем, выдерживающим свою разность, даже разность от себя самого. Инаковость не другого, а самого себя — целительна, когда принята. Она обогащает, расширяет, укрепляет, если ее усваиваешь..

 

Заменить собой весь мир

Лене* было 5 лет, когда она стала старшей сестрой. Да, ее предупреждали и готовили, что в семье появится малыш. И-таки он появился. Брат Антошка.

Когда мама вернулась с ним из роддома, то Лена сразу поняла, что перестала быть единственной. Внимание, любовную заботу, тепло и ласки мамы, папы, бабушки и дедушки пришлось поделить. И по Лениным честным подсчетам, Антону доставалась много больше, чем половина.

Заменить весь мир собой

Казалось, что мир рухнул. В нем навеки поселилась боль от такого несправедливого отношения. Лена не могла понять – что именно с ней стало не так, почему ее просьбы, желания теперь не столь важны и отодвигаются.

Долго Лена чувствовала себя старой игрушкой, тем мишкой, которому оторвали лапу и которого уронили на пол, а потом, наверное, и вовсе забросили в коробку или в шкаф, когда в доме появилась новая кукла.

Ей говорили, что она старшая и должна понимать, должна делиться, должна помогать, должна любить брата… А она не хотела. Не хотела быть старшей, не хотела любить, не могла, так как чувствовала, боль, обиду и то, что ее ценность снижается, просто тает и исчезает. Лена подозревала, что родители стали любить меньше. Родители стали пахнуть любовью к Антону. И эти мысли были невыносимы, если реальность имеет какие-то границы, то воображение и фантазии девочки были безграничны. (читать дальше…)